не видел, совершенно не задумывался о благе семьи. Моей супругой была вторая принцесса, а он собирался жениться на прислуге! Собирался опозорить весь наш род!! И конечно, он не услышал меня, когда я пытался его образумить. Ему было все равно! Ему было плевать на нашу семью!

— Тогда вы решили поговорить с Юэй? — предположил Шен.

Его взгляд остановился на дальнем конце зала, за спинами Шаола и Венти. В углу, который не освещался светом фонарей, он видел бледную, почти светящуюся фигуру. Ее черный волосы струились по плечам, а темные глаза уставились на Шитана в терпеливом ожидании его ответа.

— Да. Шейт служил в армии и как раз уехал на несколько месяцев. Я мог поверить, что миловидная служанка вскружила ему голову, но в ее искренность мне не верилось. Конечно, любая ухватилась бы за подобный шанс вырваться из прозябания. Я собирался предложить ей деньги и убедить уехать, ведь она должна была понимать, что не пара высокородному человеку! Н-но…

— Но она отказалась, — произнес Шен.

— Чертовка даже не стала меня слушать! Это разозлило меня до одури. Она посмела заявить, что то, что между ними с Шейтом, гораздо ценнее, чем деньги! Конечно, ценнее, ха. Сказала, что хранит нечто важное, что не позволяет ей уйти. Она намеревалась получить статус, намеревалась заполучить нашу фамилию. Я дал достаточно для ее безбедной жизни, но ей нужно было больше!..

— Как все вышло из-под контроля?

— Я… Я не уверен точно, — Шитан действительно искренне задумался. — Мы спорили, я орал на нее, а она и не думала проявить покорность. Должно быть, я ее ударил или толкнул. Ей бы заплакать и броситься прочь, но эта чертовка принялась защищаться, она посмела ударить меня по лицу. Это… Думаю, это то, что увидела Риту. Солнце уже село, мы спорили при свете свечи, должно быть затем она упала и потухла, свет падал только из галереи. Ударом Юэй рассекла мне губу, и струйка крови потекла по моему подбородку.

— Монстр с красной лентой… — потрясенно прошептала Риту.

— Этот удар выбил из меня последнее благоразумие, от злости я совершенно перестал себя контролировать. Я очнулся, только когда она не дышала. Ее шея сломалась, я не хотел убивать ее! Я запаниковал. Риту кричала как ненормальная, я боялся, что от увиденного она сойдет с ума. Я не смог скрыть произошедшее от отца, мы вместе решили закопать тело.

— Но почему вы действовали столь скрытно? Никто ведь не придал бы большого значения смерти служанки, — этот вопрос на самом деле занимал Шена довольно продолжительное время.

— Я не мог позволить ни малейшего намека на очернение моей репутации, ясно? В обычном случае никто не придал бы значения смерти прислуги, но мои враги готовы были ухватиться за самый незначительный повод, чтобы раздуть скандал. В то время мы с государем вводили новую финансовую политику, мне приходилось противостоять большому количеству сановников, если бы я подвел его в такой момент, я бы мог даже головы не сносить. Так что мы все скрыли. Конечно, когда вернулся Шейт, мы сказали ему, что она погибла из-за несчастного случая и показали ее могилу.

Шитан замолчал. Воспоминания обрушивались на него сокрушающей лавиной. Сановник сильно побледнел.

— Тогда вы узнали, что забрали не одну жизнь, а две, — безжалостно произнес Шен.

— Я понятия не имел, ясно? Если бы я только знал! Я бы ни за что не поступил так опрометчиво! Я бы!.. Я бы… — он приложил пальцы ко лбу и скривился, словно у него разыгралась сильная мигрень. — Я не хотел. Я не хотел. Шейт обезумел от горя. Он сломался, он не желал жить без нее, жить… без них. Он уехал защищать южную границу и вскоре погиб.

— А вы остались жить с этим.

— Я думал, что схожу с ума. Я видел Юэй, бродящую по дому. Она никогда не подходила ко мне, каждый раз я видел всего лишь ее силуэт, ее тень, чувствовал ее присутствие. Я… Я так надеялся однажды увидеть рядом с ней Шейта, но этого так и не произошло. Сколько бы лет я ни ждал, она всегда бродила по этим галереям в одиночестве.

— А ты видел кое-кого другого, да, Шуэр? — Шен внезапно развернулся к брату. — Ты слышал детский плач нерожденного ребенка. Ты видел мальчика, бегающего по двору? Или, может, молодого мужчину, которым мог бы стать твой нерожденный внук?

— Нет. Я слышал лишь плач. Да, я часто представлял, каким он мог бы стать. Какой могла бы быть эта семья, если бы Шитан тогда не совершил ту ошибку.

— Чего в тебе больше? Боли? Ненависти? — спросил Шен брата и перевел взгляд на Шитана.

Тот затаив дыхание смотрел на отца, ожидая ответа.

Шуэр глубоко вздохнул.

— Сожаления. — Он вновь замолчал, пытаясь подобрать слова, чтобы выразить то, для чего слова в принципе не подходили. — Не прошло и дня, чтобы я не сожалел о том событии. Виню ли я Шитана? Конечно, виню. Это все его вина, его горячность. Но… прежде всего я виню себя как родителя. Я должен был увидеть все это, должен был помешать, но я всегда больше был занят службой, чем своей семьей. Сожаления сжирают меня изнутри, это так. Но, Шитан, — Шуэр перевел взгляд на сына, который даже чуть вздрогнул, услышав свое имя, — я никогда не питал к тебе ненависти. Я знаю твой характер и понимаю, что ты не желал никому зла. Всему виной твоя горячность и твое честолюбие. Я не могу ненавидеть тебя за это, ты все же мой сын, которого я люблю.

— Отец… — выдохнул тот. В его глазах заблестели слезы. Они не сорвались с его ресниц и не покатились по щекам, но для сдержанного в теплых чувствах сановника Шитана и это казалось недостойным проявлением чувственности.

Зато из глаз Риту уже давно текли слезы. Она не всхлипывала и уж тем более не рыдала, просто тихо стояла, а глаза ее застилали слезы. Все, наконец, вставало на свои места, эта боль в груди, которая никак не могла уняться, прошла, но ее место тут же занял другой вид боли.

— Что теперь? — произнесла Лефи. — Передадите дело в министерство наказаний?

Шен смотрел на служанку, стоящую в самом темном участке зала.

— Нет, — усмехнувшись, перевел он взгляд на Лефи. — Зачем? Ее тело давно сгнило. Дело против министра финансов скорее всего замнут. Ваши враги… не будем давать им лишние возможности навредить семье Ир.

— Тогда… Зачем было все это?!

— А вы не видите причину?

— Все правильно, — произнес Шитан, тоже